Мы рады сообщить о том, что в Курске найдена ранее неизвестная фотография, сделанная Соколовой Людмилой Матвеевной на похоронах своей бабушки - монахини Мисаилы.
Так в книге "Курская молитвенница монахиня Мисаила" описывает кончину своей бабушки Людмила Матвеевна:
"Из Риги приехала девушка, плачет, просит пустить ее к бабушке. Мне очень не хотелось беспокоить лежащего на смертном одре человека, но бабушка сказала: «Пусть войдет». Это был последний человек, который получил от бабушки совет и благословение перед самой ее кончиной. В пять часов вечера пульс был 140 ударов. Папа, мама и я были с ней рядом, пульс падал, к шести часам вечера он упал до 120 ударов. Я обрадовалась: «Мама, бабушке лучше, у нее пульс 120». А мама ответила: «Бабушка умирает», и спросила ее: «Что у тебя болит?» Тихо-тихо бабушка ответила: «Все». Лоб ее покрылся холодным потом, я вытирала его полотенцем, и из глаз бабушки катились слезы. «Отчего ты плачешь?» Бабушка вздохнула... и ее не стало. Лицо было спокойное и умиротворенное. Было шесть часов вечера 16 декабря 1953 года. Как жила бабушка скромно, никому не надоедая, всех любя, всем помогая, так и умерла спокойно, скромно и красиво, никого не утомляя...
За месяц до смерти она сказала: «Сынок мой еще 5 лет после моей смерти поживет», – и, обращаясь к маме: «Ты не беспокойся, я не буду тебя обременять, я очень быстро умру». Папа умер в 1958 году, спустя 5 лет...
Так ушла из жизни эта необыкновенная душа, много пострадавшая сама, много любившая, беспокоившаяся за других и молившаяся за всех! То же чувство тревоги привело двух монахинь: Пульхерию и с ней еще одну монахиню. Они всю ночь молились, читали положенное. Все было совершено по-монашескому. Получилось так, что гроб ей сделали не по росту – значительно больше. Говорили, слишком много слез унесла с собой.
Как быстро весть о кончине бабушки дошла до людей! Сколько их приходило прощаться с ней: из соседних сел и из Курска, из Обояни и из Солнцева – отовсюду. Люди несли ее гроб до церкви на своих руках, каждый старался хоть коснуться его рукой, некоторые от самого дома до церкви шли под гробом, согнувшись. Людей было столько, что даже областная газета позже выразила свое «соболезнование» весьма характерным образом: «Как допустили такие грандиозные похороны какой-то старушки?». Спокойно и торжественно пели певчие из Свято-Троицкого Курского женского монастыря. Три священника совершили отпевание. Люди плакали искренне, потому что понимали, кого хоронят. К кому теперь они пойдут, к кому обратятся?
Похоронили бабушку на Муравлевском (Зоринском) кладбище, на месте бывшего алтаря церкви в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Об упокоении ее души священники служили панихиды, люди шли поминать матушку несколько дней."